Шаг за порог 12

                                                 12

 - Вот, - Апломбов раскинул широко руки, - любуйтесь. Вот это нагромождения аппаратуры, что более похоже на свалку радиодеталей, и есть Бонификатор. Монтажник из меня никакой, извините. Надеюсь если настанут для этих приборов лучшие времена, то их будут выпускать на заводах и в более привлекательном и компактном виде. Вся противоположная секция – это связанные в локальную сеть компьютеры. Туда я даже и не пытаюсь влезть. Для этого у меня есть прекрасные специалисты. Вот только чёртовы провода достали. Иногда я себя ощущаю пауком в хитросплетениях паутины. Скажете, что все уже давно перешли на беспроводное обеспечение и только я, старый ретроград, не вписываюсь в общую картину. Да, это так. Но к этому, я больше привычен. Уж извините старого.

 Видно следуя давно заведённой привычке, профессор накинул халат и предложил сопровождению проделать то же.

 - Если вас не затруднит, накиньте халатики. Меня выводит из себя, когда я вижу в этом месте людей в партикулярном платье.

 - Дядя, не заговаривайте нам зубы. – Усмехнулась Карина. – Вы сами здесь бываете, насколько я помню, даже в затрапезной футболке.

 - Ну, случается. Так с чем вы хотели познакомится более всего? Что вас именно интересует на моей кухне?

 - Это, как я понимаю просто предбанник? – Спросил Сергей. – Мне бы хотелось увидеть нечто большее.

 - Я в тебе не ошибался, - с серьёзным видом сказал профессор, - не откажешь в умении анализировать и видеть дальше, чем могут осязать кончики пальцев. И меня всегда манила мечта увидеть нечто большее. Вы побывали с Кариной в реальности других персонажей. А не желаете увидеть нечто феерическое и неповторимое, как например, столкновение галактик? Или даже сам источник миров? Только представьте полотно с мириадами звёзд!

 - Дядя, нам надо уладить дела на Земле. – Вмешалась в разговор Озерова. – Слишком много здесь неустроенного. Открывайте свою тайную дверь, вон в том углу, сразу за грудой металлолома, что вы желаете представить нам как Бонификатор.

 Карина указала на стену, в который на первый взгляд не было ничего особенного. Просто глухая стена.

 - Карина, девочка моя, может не стоит? Ты уже взрослый человек и вполне разумный, и должна понимать, что твой дядя приоткрыл двери в неведомое. А здесь случаются оплошности и ошибки, бывает даже главенствуют и заблуждения, но это совсем не значит, что надо останавливаться на полдороге. Дорогу осиливает только идущий!

 Апломбов пятился от Карины, которая двигалась в сторону указанной стены.

  - Открывайте, дядя. Если мы соратники, то должны всё знать. Ещё неизвестно куда вы открыли двери. И что там за порогом. И какие химеры обитают там. – Племянница была настроена решительно.

 Понимая, что отступать больше некуда, что сила на стороне пары влюблённых, Ксенофонт Гордеевич быстро произнёс фразу-код на неизвестном языке. Стена поползла в сторону открывая проход.

 Это было обширное помещение. Незнакомые приборы мирно гудели, создавая вполне рабочую атмосферу, если и не цеха, то ультрасовременной больничной палаты, нашпигованной новейшей аппаратурой или даже большой по размерам операционной. Но это не первое, что бросалось в глаза. Главными были боксы. Обтекаемой формы с прозрачным покрытием верха, они словно огромные коконы тянулись у противоположной стены на уровне метра от пола. И в каждый было можно заглянуть. Что они вдвоём и не замедлили сделать.

 В первом была женщина, и Сергей Лазутин сразу её узнал. Под прозрачным стеклом лежала Валерия Логинова. Было такое ощущения, что она просто спала. Всё становилась на свои места.  Картина наконец обретала законченность. Что-то подобное он и ожидал увидеть.

 - Как я понимаю, профессор, в сумасшедшем доме иной персонаж? – Спросил он Апломбова, уже совершенно не рассчитывая на ответ. Ибо он его знал. Но учёный ответил.

 - Да.  Это были первые пробы Бонификатора, и, увы, не всё сложилось так удачно, как хотелось бы. Валерия дважды входила в образ и жила в реальности этой женщины, что ныне доживает свой век в больнице, но случился сбой во время перепада напряжения в сети. Что я конечно должен был предусмотреть и обезопасить эксперимент от таких неожиданностей. Сознаю, моя ошибка.

 Профессор с убитым видом стоял рядом, не зная куда девать свои руки, которые для такого деятельного человека, вдруг оказались лишние.

 - Дядя! Почему вы сразу об этом не рассказали нам? -  Спросила вдруг побледневшая Карина. - Ведь и для нас с Сергеем был риск не вернуться в реальность!

 - Я надеялся исправить ошибку. Поймите меня правильно, - для этого был определённый шанс.

 - Надо бы узнать истинную историю женщины, которая пострадала по вашей вине. И сдаётся мне, не она одна. – Хмуро сказал Лазутин глядя на ряд коконов-боксов у противоположной стены.

 Заметив взгляд Сергея, Апломбов поспешил сказать:

 - Большая часть боксов пустует.  И если быть точнее, то заняты ещё всего два бокса.

 - Мне всё-таки интересно, Ксенофонт Гордеевич, вы постоянно твердили об удачном эксперименте, и в порыве доброты, и для всеобщего счастья, бросали к ногам человечества чуть ли не целые миры.

 Карина не вмешивалась в разговор, но внимательно следила за диалогом двух мужчин. И всё больше убеждалась, что Сергей Лазутин за это время, что они стали ближе, резко изменился, стал совершенно иным.  Он уже не просто падал в жизнь, а жил. Об этом говорили глаза, в которых не гасли огоньки любопытства и сопричастия. И это радовало. Она уже вновь видела в нём автора «Одинокого тополя».

 - Вы недооцениваете мои открытия. Нельзя быть столь категоричным. Ошибки неизбежны в любом деле. Даже в написание бессмертных творений в литературе. – Попытался съязвить Апломбов. Но выброс нужных эмоции был холостым, и лишь рикошетом затронул Сергея Лазутина.

 - Я, в отличие от вас, господин хороший, не убивал людей. – Сказал, стараясь выглядеть спокойным Лазутин.

 - Как знать… как знать. Примеров в истории подобного достаточно. Да и с чего вы взяли, что я кого-то убил? Валерия спит глубоким сном, жизнь в ней функционирует. И есть шанс вернуть её.

 - А та дама? – Вмешалась, не выдержав Карина.

 - И дама излечима, для этого только нужно время. Надо вырвать из её сознания всё, что связывало их. Её и Валерию. Получилась накладка программ и банальный сбой.

 Апломбов уже говорил более уверенно и спокойно. Но что-то всё же настораживало Сергея.

 - Пройдёмте дальше и осмотрим ваши владения, ваш паноптикум, Ксенофонт Гордеевич. – Предложил он и сразу заметил, как изменился в лице профессор. Он явно начал нервничать больше обычного.

 И было от чего. Боксов с телами оказалось не два, как уверял их профессор, а три. И самое непостижимое было то, что в этих боксах, в состоянии глубокого сна или искусственной комы, лежали в порядке перечисления: Карина, Сергей и сам профессор Апломбов.