Любите ли Вы театр?

      – Пассионарность – писал Лев  Гумилёв, как качество личности – непреодолимая склонность к какой-либо деятельности на осуществление великих в понимании человека целей; склонность рисковать, увлекаться до одержимости, идти на жертвы ради достижения того, что считается человеком ценным...

    Пассионариев в составе этноса всегда меньшинство, но они составляют тот стержень, на котором держится вся этническая система…

Эти слова мне вспоминаются, когда я прикасаюсь к биографиям людей оставивших заметный след в сахалинской истории.

     Пассионарием была и замечательный человек, актриса и создатель народного театра в Александровске-Сахалинском, Заслуженная артистка РСФСР Людмила Николаевна Россова.  Я уже описывал её историю на страницах блога и в книгах.

https://astv.ru/city/sakhhistory/places2/50-letiu-aleksandrovsk-sahalinskogo-teatra-posvyashchaetsya-gorod-ne-mozhet-zhit-bez-teatra

    Но осталось много за строками небольшого рассказа… . Например, откуда у Людмилы Николаевны эти черты пассионарности? Кто являлся для неё своеобразным мерилом отношения к театру? На кого орденоносец и заслуженная артистка равнялась в своей жизни? Осталась в тени повествования фигура отца Николая Петровича Россова (1864-1945), великого российского трагика. А ведь большую часть жизни дочь (и на Сахалине) была неразрывно связана с отцом и делилась с ним самым сокровенным…. Быть может, жизнь "вечного скитальца" актера покажется сахалинцам интересной.

    Конечно, пассионарность является отклонением от видовой нормы… Но, Боже мой, как сегодня не хватает пассионариев в нашем окружении… «Рынок» проник даже в творчество и культуру…

   В книге «История русского драматического театра» Н. П. Россов упоминается как актер-гастролёр, «вечный скиталец». А. Бруштейн писала о нем: «Всю жизнь, до глубокой старости, скитался он, вечный гастролер, бездомный и безродный, всему и всем чужой, выключенный из жизни, борьбы и развития своей родной страны и по существу не очень для неё нужный…».

    Актер-трагик Н.П. Россов (настоящая фамилия Пашутин) родился 28 декабря 1864 года в сельце Васильевском под Усманью (по другим данным – в с. Семёновка Землянского уезда Воронежской губернии) в семье небогатого мещанина. Отец – Петр Фёдорович Пашутин – принадлежал к мещанскому сословию и работал конторщиком в имении Шеншина. Мать – дочь военного. Впоследствии Н. П. Россов добивался почетного гражданства и «выхода из податного сословия».

     В 1869 году, после смерти отца, семья переехала в Задонск, а затем в Воронеж. Здесь умер его дед, потом мать, и мальчик остался на попечении бабушки. Он учился в церковно-приходской школе, в текстильном училище в Калуге и в Воронежской учительской семинарии, которую не окончил. Страстно любил театр, мечтал стать актером, но вынужден был работать подмастерьем у столяра, служил писарем в земской управе. В любых условиях разучивал роли классического репертуара, за что бывал бит хозяевами и однажды очень жестоко – легкое заикание осталось у него на всю жизнь.

     С детства Николай Россов мечтал выступать в театре. Но путь на большую сцену для него был тернистым и трудным. В 1883 году Н. Россов отправился в Петербург, «чтобы читать царю (свою) поэму и поступить на сцену», но до царя он не дошёл и при содействии петербургского градоначальника Россов на «казенный счет» вернулся в Воронеж. По рекомендации своего гимназического учителя В. А. Конорова он устроился писарем в земскую управу. В течение семи лет он занимался самообразованием: самостоятельно разучивал роли классического репертуара, иностранные языки (английский, французский, немецкий), читал все относящее к театру.

      Упорно занимаясь, преодолевая заикание, он часами, даже ночью, репетировал роли. Позже биографы назовут его уникальным артистом-самоучкой. И на протяжении всей жизни Россов считал, что обучение актёрскому ремеслу только вредит театральному искусству. Он был убежден, что играть надо по вдохновению. Спустя годы в письме Ф. И. Шаляпину Н. Россов писал, что актером становятся «только двумя путями: или бессознательным гениальным прозрением творчества, или кровавым трудом строгого, систематического самообразования».

     В 1888 году, накопив денег, Н. Россов покинул Воронеж и отправился «покорять» Москву. Он явился к антрепренеру М. В. Лентовскому, содержавшему театр «Скоморох». Тот, естественно, отказал ему в главной роли (Гамлета) и предложил маленькие роли. Первые выступления Н. Россова – это проходные роли в московских театрах «Скоморох», в театре Горевой, в Обществе искусства и литературы. В последнее Н. Россова взял под свое крыло один из его руководителей А. Ф. Федотов, собиравшийся подготовить с Н. Россовым роли Гамлета и Уриэля Акосты. Но вскоре буквально выгнал строптивого ученика из-за его нежелания учиться актерскому мастерству.

     Зимой 1891 года Н. П. Россов без денег и рекомендаций отправился в Пензу, считавшуюся театральным городом. Там он обратился со взволнованным письмом к антрепренеру Петру Ивановичу Дубовицкому, в котором просил дать ему возможность сыграть на сцене пензенского театра роль Гамлета. П. И. Дубовицкий, несмотря на то, что Н. Россов был ему до этого момента совершенно не известен, дал своё согласие, с условием, если на репетиции игра Н. Россова произведет хорошее впечатление. Такое решение объяснялось желанием П. И. Дубовицкого привлечь публику в терпящий не лучшие времена театр.

       18 февраля 1891 года на сцене пензенского театра состоялся дебют Николая Петровича Россова в роли Гамлета в одноименной трагедии Шекспира. Перед зрителями предстал «…актер, ещё молодой, с прекрасной стройной фигурой, очень гибкий, с мягким, мелодичным голосом, с глубокими глазами на красивом, но малоподвижном лице… Удивляла зрителя прежде всего необычная певучесть дикции – никто не знал, что в жизни Н. Россов несколько заикается…».

      Пензенский дебют Н. Россова был триумфальным – «и утренние и вечерние спектакли собирали массу публики; ложи, партер, даже оркестр были заняты зрителями, и это воодушевление кончилось лишь с закрытием сезона». Петр Иванович Дубовицкий не пожалел о своем рискованном решении. Позднее П. И. Дубовицкий со своей антрепризой гастролировал по России и в том числе в Липецке – его драматическая труппа давала спектакли весь курортный сезон 1910 года, о чем свидетельствуют сообщения в «Липецком сезонном листке» за 1910 год.

     Свидетелем первого успешного выступления Россова в Пензе был выдающийся театральный режиссер Всеволод Эмильевич Мейерхольд, в ту пору бывший семнадцатилетним гимназистом. Именно он на прощальном спектакле Н. Россова подал из оркестра ему конверт с деньгами, собранными местными поклонниками молодого трагика, за что получил строжайший выговор от дирекции гимназии. В своих воспоминаниях Мейерхольд писал, что Россов «благословил» его на служение театру.

    В дневниковых записях В. Мейерхольда имеются полемические заметки о вторых гастролях Н. П. Россова в Пензе, проходивших с 8 по 23 декабря 1892 года. Россов до конца дней дорожил памятью о горячем отклике юного Мейерхольда на свои первые пензенские выступления и в 1932 году к одной из фотографий, подаренных Мейерхольду, прикрепил автограф стихотворных воспоминаний «Зарницы прошлого», в которых, в частности, сказано:

Забыть ли мне моё «начало».

Зима. Я – в Пензе. Мой дебют.

Чу! Шум… «Идите… Вас зовут…

Что ж стали? Что смущает Вас?» –

«Но!...» - «Выходите же скорей!»

И я у рампы. Предо мной

Всё гуще, гуще и дружней

Толпится как пчелиный рой,

Ряд юных, искренних сердец,

Неся…триумфа мне венец…

С театральных подмостков Пензенского театра и начался путь Н. Россова по провинциальным российским театрам. После Пензы он выступает в Тамбове, Воронеже, Петербурге. Зимой 1892 года Россов дает спектакли в Ставропольском театре. Вниманию публики были представлены те же спектакли, что и в Пензе («Гамлет», «Отелло», «Король Лир», «Уриэль Акоста», «Ромео и Джульетта»).

       12 июля 1896 года в Москве у Н. Россова родилась дочь Людмила, ставшая так же, как и отец актрисой. Жена Россова тоже была актрисой. В семье Россовых царил культ театра, культ Искусства. Об этом свидетельствует подруга детства Людмилы – известная актриса Малого театра Наталья Белёвцева: «…В доме часто собирались актеры, художники, поэты. Слышались горячие споры о литературе и искусстве, читались вслух произведения русских и зарубежных авторов. А после ухода гостей отец [Н. П. Россов] запирался в своем кабинете и репетировал свои роли, читая тексты с исключительным мастерством и музыкальностью…».

      В 1903 году Мейерхольд помогал Н. Россову устроиться в Александринский театр. В письме к режиссеру театра А. А. Санину он писал о Н. Россове, как о человеке «тонкой артистической организации».

      В 1904 году В. Мейерхольд пригласил Н. Россова в свой новый театральный проект – Товарищество новой драмы. Записные книжки Мейерхольда за март-август 1904 года свидетельствуют, что в этот период режиссер давал Н. Россову на прочтение пьесы «Строитель Сольнес» Ибсена, Мертвый город» Д’Аннуцио, «Снег» Пшибышевского, «Женщина с кинжалом» Шницлера. Н. Россов вошел в труппу Мейерхольда (с жалованьем 200 руб.) и осенью 1904 года отправился вместе с ней на гастроли в Тифлис.

    Работу в театре Н. П. Россов соединял с литературной деятельностью. Литературным дебютом Н. Россова стала статья «Как я понимаю Гамлета», опубликованная в «Терских ведомостях» в январе 1892 года. С 1898 года Н. П. Россов регулярно печатался в газетах «Новое время», «Театрал», «Рампа и жизнь», «Театральная газета», журналах «Театр и искусство», «Познание России». Россов много писал о близких по духу актерах, в основном рецензировал спектакли Московского Художественного театра. Доброжелательно высказывался о спектаклях классического репертуара, но не принимал современных пьес (Л. Н. Толстого, А. П. Чехова). Из письма (1903) А. П. Чехова к О. Л. Книппер–Чеховой: «…В «Новом времени» (среда) прочитал сейчас статью актера Россова об «Юлии Цезаре». Очень хвалит Качалова и Вишневского, и это странно, так как в прошлом году Россов писал о Художественном театре с ненавистью и величественным отвращением…».

       Кроме написания пьес Н. П. Россов занимался переводами В. Шекспира, В. Гюго. Первым «Гамлетом» России XX века стал перевод Н. П. Россова (1907), в котором он стремился, по его собственному признанию, «угадывать мысли, страсти, эпоху этого языка». Перевод был оценен литературным и театральным критиком В. П. Бурениным как «серьезная, вдумчивая и очень удачная работа» с «тонким понимаем подлинника и владением хорошим стихом».

      Из В. Гюго Россов перевел драмы «Эрнани», «Марион Делорм», «Король забавляется» («Любовь шута»), «Рюи Блаз». Перу Н. Россова принадлежат поэмы и стихотворения «П. Н. Орленеву», «О вдохновении и восторге», «Гитлеризм» и другие.

      Во втором десятилетии XX века Россов меньше гастролирует. В «Саратовском вестнике» за 1912 год опубликовано объявление о прощальной и последней гастроли трагика Н. П. Россова. Исторические события тех лет – Первая мировая война, Октябрьская революция – прошли мимо его внимания: он находился целиком во власти театра.

     Марина Цветаева в очерке «Смерть Стаховича» упоминает Н. Россова среди присутствовавших на гражданской панихиде в Художественном театре. Стихотворение Н. П. Россова, посвященное памяти А. А. Стаховича, прочел Н. О. Массалитинов.

      В 1926 году Н. Россов получил звание Заслуженного артиста Республики. О нем восторженно писала пресса. В 1927 году Н. Россов организовал собственный театр, но спустя год труппа распалась. В 1932 году он был назначен руководителем созданного по его проекту «передвижного театра классического наследства», который в 1936 году был ликвидирован распоряжением председателя Всесоюзного комитета по делам искусств. В борьбе за сохранение театра Н. П. Россов в 1937 году дважды обращался к И. В. Сталину с просьбой ввиду «органической неспособности играть злободневные вещи» разрешить ему иметь собственную группу актёров – для исполнения пьес В. Шекспира, В. Гюго, А. Дюма, Г. Гауптмана, А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова».

     О выступлениях Россова в Вологде вспоминал писатель В. Шаламов в автобиографической повести «Четвертая Вологда». Первое посещение молодого Шаламова Городского театра состоялось в 20-е годы. Он смотрел спектакль по пьесе В. Гюго «Эрнани». «Двадцатилетнего короля Карлоса играл шестидесятилетний Россов, знаменитый русский гастролер – пророк – просветитель России, фанатичный романтик, сеявший только разумное, доброе, вечное…».

     В 1944 году Н. Россов захотел вернуться из эвакуации в Москву и отправил телеграмму: «Москва. Кремль. Сталину. Расстреляйте или верните Палладина Шекспира! Николай Россов». К нему приехали из местного Наркомата связи, просили смягчить текст. Но он остался неумолим: «У нас свобода слова. Каждый вправе писать вождю то, что считает нужным!». По словам художника Ф. Богородского Россов «был наивен и прямодушен, как большое дитя». Его действительно немедленно вернули в Москву, и через два месяца 30 января 1945 года он умер в Москве от воспаления легких. Прах Н. Россова покоится на Новодевичьем кладбище. В некрологе, подписанном М. М. Морозовым, А. Я. Таировым, В. Л. Юреневой, А. А. Яблочкиной и другими, Россов был назван «Дон Кихотом трагического театра», и эти слова, как никакие другие, отражают сущность его линии жизни и театрального служения.