Меч

Меч. «Реконструкции хранителя времени»

Хранитель знал, куда шел.  За рекой Игривой, впадающей в океан, в скале проходил тоннель.  Он был пробит в ее яшмовидной породе еще каторжанами.  На склоне перед тоннелем рос венерин башмачок, очень редкое для Сахалина растение, занесенное в красную книгу. Японцы особо ценили его красоту и редкость и часто использовали для создания уникального ландшафтного дизайна своих садов.

  Миновав тоннель, Хранитель невольно устремил взгляд вверх.  Там  перед  вершиной угадывалась площадка. «Надо проверить», - подумал он и принялся карабкаться по склону. Скалы юго-западного побережья были очень древними, самыми старыми на острове.  Миллионы лет сделали их хрупкими, и подниматься было чрезвычайно опасно. Когда  Хранитель цеплялся за камни, они крошились под пальцами, и он на несколько шагов сползал вниз по крутому склону. « Лишь бы не сорваться. Внизу камни и морской прибой. Сорвусь- костей не соберу, это точно». Но площадка манила все сильней.

Когда цель была достигнута, легкое разочарование омрачило радость находки.  С одной стороны он обнаружил еще одну горную шахту, но, увы, она оказалась засыпанной.

 Глядя на бушующий внизу бело-синий прибой , Хранитель думал о людях, которые жили здесь когда-то.  Ему самому даже подниматься сюда было страшновато, а ведь эта заброшенная шахта когда-то работала. «Кто бы ни были эти люди, наверняка они были храбрее и умнее нас.  А мне осталось идти по их великим «динозавровым» следам и раскрывать древние тайны».  Н о чего было не занимать Хранителю, так это терпения. Его упрямый пытливый ум все время находился в движении.  В какой - то момент маленькая зацепка могла сдвинуть временные жернова, чтобы еще на шаг приблизить к очередному открытию.

 С высоты Хранитель разглядел на противоположной стороне какие-то темные точки, напоминающие старые штольни.   Что-то там явно добывали или прятали,  так как входы оказались засыпаны.  « Мне нужно попасть туда»,- сказал он себе.  Спуск с горы оказался немногим быстрее подъема, хотя и не менее опасным.

1945 год. Японские офицеры собрались в полицейском участке на экстренную встречу. Все понимали трагизм и безвыходность положения армии микадо.  Война была проиграна, а судьба уже отсчитывала последние часы и минуты великой эпохи.  Приказ о капитуляции они уже получили, и оставалось только не потерять лицо.  Иллюзий офицеры не питали.  На катерах береговой охраны ночью они отправили свои семьи в открытое море на милость богов.  Да помогут они добраться родным до берегов своих!

А еще оставались шахты.  То, что там находилось, не должно было достаться врагу.  Секретные штреки приказано взорвать, рабочих, знающих о них, уничтожить. Покидая Управление полиции, офицеры уже знали, что делать.  Не медля ни секунды, взяв солдат, они бросились исполнять свой долг.  Людей, причастных к военным секретам сгоняли в шахты и взрывали   входы.   Горели документы и погибали невинные.  Последние часы войны.  Военнопленных тоже решили не оставлять в живых, и в лагере недалеко от лагуны Буссе началась страшная зачистка.

Когда в поселок вошли советские танки, гарнизон покорно сложил оружие, хотя его состав оказался неполным.  Бесследно исчезли несколько старших офицеров и с десяток солдат.  Жители поселка сообщили, что видели, как ночью в лес ушла группа военных, унося на плечах керамические трубы, запечатанные гудроном.   Что это было, никто не знал, и больше японцев никто не видел.

Противоположная сопка, на которую поднялся Хранитель, оказалась буквально изрыта ходами.  Все они были засыпаны мелким щебнем, напоминающим основную породу. «Может быть, взорваны? – подумал Хранитель. –Но зачем? Может, это сделали уже в советское время?» Вопросы накапливались, а ответов все не было.   От стариков в поселке Хранитель узнал, что в 1945 году группа японцев ушла в лес с какими-то трубами на плечах и больше не вернулась.  Старики предположили, что в этих трубах запечатаны какие-то ценности.  Может быть, мечи или снаряды. Но в наше время версии о спрятанных мечах уже превращались в легенды, потому что каждый пятый мечтам о старинном японском мяче и  смазанной маслом почти новенькой  «Арисаке».

Хранитель внимательно слушал предположения стариков, а сам в  душе веселился как младенец.   Уж он то знал, как выглядят винтовки «Арисака», пролежавшие в сахалинской земле почти семьдесят лет.   Кислая почва острова растворяет металл, как кислота.  Извлеченный на поверхность ствол лишь по некоторым признакам можно отличить от старой и прогнившей водопроводной трубы.   Сохраниться такое оружие может только в ящиках и густо смазанное. На складе .   Они, конечно, еще сохранились на островах, но найти такие можно только при большой удаче и скорее всего раз в жизни.   Да и то не факт.

 В тоннеле было сыро и пахло плесенью.  И еще так пахла опасность.   Она была всюду.  Движения хранителя стали продуманными и плавными.  Что-то резкое могло изменить ситуацию к худшему или даже фатальному.    Бамбуковой тростью Хранитель прощупывал каждый шаг.   Неожиданно под лучом фонаря сверкнули, как драгоценности, угольные пылинки.  «Ловушка», - подумал он и, присев на корточки, коснулся тростью искристых угольных огоньков.    Трость легко прошла сквозь них- под тонким угольным одеяльцем ждала бездонная яма последнего шага.  «Умны», - подумал Хранитель, и узкий луч фонарика скользнул по стенам.   Где то здесь должна быть зацепка для рук.    Немного понервничав, он все –таки нашел в стене маленькие углубления, но , только изодрав руки в кровь, сумел миновать эту угольную ловушку.   Осознание неизбежного возвращения слегка пугала, ведь Хранитель еще не знал, какие «сюрпризы» поджидают его в темном зеве тоннеля.   Но что-то словно магнитом тянуло вперед.

Меч.  Продолжение.

Через несколько метров пошли ответвления от центральной штольни.  Куда идти он не знал и, понадеявшись на случай, выбрал правое крыло подземелья.  Сказать, что исследователь не боялся, глупо – любой человек на его месте предпочел бы остаться там наверху.  Но Хранитель принадлежал к иной породе людей, страх не сковывал его, а заставлял собраться и, мобилизовав все силы, двигаться к поставленной цели.  Хотя цели пока он и не видел.

Тела лежали вразброс.  А точнее то, что от них осталось.  Смотреть на это было тяжело, но он знал, что рано или поздно ему придется это увидеть и был готов.  Похоронить бы этих людей, но они уже находились под землей, а их состояние говорило о том, что это было лишнее.

«Мертвые сраму не  имут, - почему-то вспомнил Хранитель.- Да и вернусь ли я сам?»  Выйдя из боковой штольни, он пошел по главной.  Фонарь заметно сел.  Теперь свет стал желтым и тусклым, а пути еще не предвиделось конца.  Сколько он прошел? Километр? Пять? Десять? Под землей ощущение времени стирается.   И оценить пройденное расстояние не возможно.

Задумавшись, Хранитель не заметил, как оказался на деревянной платформе для выгрузки угля и скоро будет выход наружу.   Бдительность на секунду покинула Хранителя, когда стоя на деревянной платформе, он подумал, что это весы. Неожиданное подрагивание полусгнившей платформы заставило его покрыться холодным потом.   Как можно забывать об элементарном!  Теперь он в настоящей ловушке, и как выбраться из нее – неизвестно.  Это качели.  Взойти на них можно, но вот вернуться уже нельзя, она опрокидываются, и человек летит в глубокую яму с заостренными кольями на дне.  Только теперь Хранитель осознал, какую совершил ошибку, расслабившись на несколько секунд.  Судьба людей, чьи кости белели на боковом тоннеле, стала ему намного ближе, и теперь главное было не разделить ее.

Стараясь балансировать на середине качели, он медленно, почти не дыша, стал двигаться к каменной стене.  Платформа предательски скрипела под ногами и, если учесть, что она была гнилой, то шансы добраться до стены били призрачными.  Беззвучно шевеля губами «отче наш» и двигаясь почти по миллиметру,  Хранитель коснулся руками стены, получив дополнительную опору.  Теперь отыскать хотя бы две зацепки для ног и можно прыгать назад.  Ему повезло и на этот раз.  Не зря  врач городской больницы, куда он еще маленьким загремел, попав в жернова детской карусели в парке, сказал его маме, что мальчик родился в рубашке.

Через секунду Хранитель прыгнул, позади что-то с шумом обвалилось, но он даже не оглянулся.  Только в голове стучало: «Я иду домой.   Я иду  домой».  И не волновала водяная яма с серебристой угольной пылью – как пройти ее он уже знал.

«Надо попрощаться с мертвыми, - сказал себе Хранитель и свернул в боковую штольню. – Наверное, это они помогли мне вернуться.  Надо почитать над ними молитву». Сказано – сделано.     Когда он уже собирался уходить, какой-то блеск привлек его внимание.  На земле метрах в трех от погибших, поблескивая никелем, лежал полицейский меч.  Взяв его в руки, Хранитель увидел, что ножны посечены чем-то острым, на металле отчетливо проступали две вмятины.  Владелец меча, видимо, оборонялся, даже не успев обнажить клинок. Нападение, скорее  было внезапным и неожиданным.  Еще одна тайна, которую никто не раскроет.

Выйдя на поверхность, Хранитель с жадностью вдыхал морской воздух с залива.  Отдышавшись и закрыв за собой вход в штольню, он с грустью подумал о погибших.  В руках у него тяжелым грузом висел немой свидетель истории с таким печальным концом.   Но жизнь продолжалась, и, крепко сжав меч в руке, он стал спускаться каменистым склоном к своей машине.