Александр Маршал: Сначала заправь свою постель, а уже потом говори, как любишь Родину

Сахалинские поклонники Александра Маршала путаются в показаниях, когда же был последний концерт музыканта на острове – 5 или 10 лет назад, так давно это было. В Чехов-центре нет свободных мест. И Маршал не заставляет долго себя ждать -  через пять минут после звонка он появляется в темноте на сцене, движением руки успокаивает восторженную публику и поет без музыкального сопровождения. Таким здесь его еще не видел никто. Песня срывает бурные овации.

Маршал предупреждает: «Поберегите ладони, петь буду до утра». Во время концерта он исполняет и всеми любимые хиты, и пока неизвестные песни. Не обходится и без премьеры – несколько песен по мотивам стихотворений Роберта Рождественского. О периоде черных воронков и кровавой гэбни.

У каждой композиции своя история. Маршал с удовольствием общается со зрителями, рассказывает о своем детстве, признается, что Сахалин его поразил красотой местных девушек.

Исполнение песни «Moscow Calling» стало одним из самых ярких моментов концерта. Маршал пел ее вместе со зрителями.

А после концерта певец откровенно ответил на вопросы журналистов.

- На концерте вы сказали, что сахалинские девушки очень красивые. Наверно, вы это говорите в каждом городе. А вот насколько легко или сложно оставаться женатым, когда ты известный музыкант?

- Существует такая вещь, как человеческий опыт. Когда тебе 19, 20 лет, то какие-то понятия и правила проходят мимо тебя. А тут рок-н-ролл, у тебя длинные волосы, девчонки вокруг и ты купаешься во всем этом и думаешь - вот он смысл жизни. А потом годы идут, и ты понимаешь, что это неправильно: ты не можешь быть открытым для всех и всегда. И самое страшное, что существуют заповеди. Там есть: не убий, не укради и не прелюбодействуй. Но то, что я сегодня говорил на концерте – это было от души. Обычно, если я не вижу красивых девушек, то я этого и не говорю. А в России в принципе очень красивые женщины. Я говорю вам это как человек, который обогнул земной шар. Я восемь с половиной лет прожил  в Калифорнии, а там очень  много красивых женщин. Они туда съезжаются со всей Америки, со всего мира, для того чтобы попасть в Голливуд. Они работают официантками, они делают все, что угодно, лишь бы зацепиться каким-то образом и попасть на глаза… ну Спилбергу это нереально, а какому-нибудь режиссеру, который скажет: «О, вот она подходит для роли». И они все там. Но наши девушки красивее, потому что у нас есть душевная красота, которой на Западе я часто не видел. Есть, конечно, и там красивые и духовные люди, но такой красоты как у нас… Это необъяснимо. Смотришь на девушку, а она без макияжа. Да что я вам говорю, вы и сами все понимаете.

- А вам где больше нравится выступать? В Москве или маленьких городах?

- Это провокационный вопрос. По большому счету, мне все равно. Вас не пугает это выражение? Главное делать то, что я делаю, до конца и честно. Это может быть маленький клуб в Южно-Сахалинске, маленький клуб в Германии, может быть огромная арена в Москве. Может быть просто поле, где сто тысяч человек. Это не важно. У меня просто меняется программа выступления. Сегодня я, например, пел на стихи Роберта Рождественского, но для большой аудитории такие песни не нужны. Это покажется скучным и вялым. Я просто уже из своего опыта знаю, что надо сделать, чтобы это тронуло зал. Для клуба это одно, для такого зала это другое, для стотысячной аудитории это только вперед  (изображает, как рвет струны) и два килограмма минус в теле.

- Вы сегодня говорили такие откровенные вещи со сцены. О смерти отца, например. А вот не страшно перед незнакомыми людьми обнажать свое сердце?

- Во-первых, до конца я его никогда не обнажу. Я рассказал только маленькую такую полосочку с поверхности своей жизни. А рассказать все в подробностях, я вам никогда не расскажу, потому что это мое личное дело. И это никого не касается. Как впрочем, и ваша жизнь. Правильно? Это что-то очень частное и очень собственное. Но я уверен, что несколько человек в этом зале пережили то же, что и я. А песни на стихи Рождественского  - это же наша история. Слава богу, что мы с вами этого не коснулись. Я разговаривал с внуками генералов, адмиралов. Люди просто спали дома и, услышав подъехавший лифт, просыпались в страхе, что сейчас постучат в их дверь, вытащат их за шиворот и увезут в лагерь. А дети, маленькие дети, будут предоставлены сами себе. Это ужасно, это страшное дело. Это было время черных воронков, время доносов. А что касается моей жизни, я рассказал ровно столько, сколько посчитал нужным.

- Вы пели сегодня песню Сергея Стражинского, нашего земляка, курильского барда. Вы не поддерживаете сейчас общение?

- Да, мы как-то разъехались. У него есть мой телефон, но он не звонит… Когда на телепроекте «Хит» я выбрал его песню, то понимал, что это будет такой для него подарок. И его первые эмоции – это слезы, - это было настолько от души. Вы знаете, есть такая проблема: молодому таланту очень сложно пробиться. Это касается не только России, но всего шоу-бизнеса. Есть прекрасные талантливые люди, которые всю жизнь играют по каким-то клубам и не могут пробиться в этот «олимп». Там все планируют заранее, кто будет следующей звездой.

- Ваш отец был военным летчиком, часть вашей жизни тоже была связана с карьерой военного. Как это повлияло на ваше творчество?

- На творчество – не знаю. Но я до сих пор, проснувшись утром, не могу не застелить свою постель. Не могу. Прихожу как-то к друзьям, а у них там кровать не заправлена. Я его спрашиваю: «А ты не хочешь хотя бы одеяло накинуть?» Он: «Да нет, там горничная уберет». Ну какая горничная? Из этого же и состоит жизнь человека. Я не могу, когда мой сын Артем… Дай бог ему здоровья, он уже выше меня ростом, 17 лет, мастер спорта по плаванию, очень такой физически крепкий парень, но такой раздолбай. Он как-то приехал ко мне перед учебой, жил у меня все выходные загородом. Я спускаюсь вниз, а он мне: «Пап, я пошел!» И убегает. Я ему: «Стоп. А кто посуду за собой не помыл?» А в раковине гора грязных тарелок после того, как он позавтракал. Ну вот из таких мелочей и складывается вся наша жизнь. Потом это уже касается работы, твоего творчества. Это касается всего вообще. Я считаю, что дисциплина, самодисциплина нам необходима, каждому из нас. А потом, когда бьют себя в грудь и говорят: «Я люблю Россию!» А ты постель свою застилаешь для начала? А ты плюешь перед своим домом? У меня был случай, когда я ехал за рулем и остановился на светофоре. И из дорогой машины вдруг вылетает пустая пачка из-под сигарет, падает на землю. Я моментально выскакиваю, подбираю пачку и закидываю водителю обратно в окно. И он так испугался, сразу закрыл окно. Я ему: «Опусти окно, давай поговорим. Тебе не стыдно? Ты так дома делаешь?» Зажигается зеленый, он рвет с места.  И это нас преследует везде. Как ни крути, как ни верти. Вот приезжаешь в Белоруссию, а там везде чисто, потому что батька изначально сказал, а теперь бычки никто не бросает на пол, все боятся. Чисто не только в городах, но даже на трассах. А все зависит от кого? От людей. Как только у нас это придет в норму, тогда действительно можно будет говорить, что у нас сильное государство, что мы из себя что-то представляем. Пока этого нет – сложно, только из-под палки.