Пятый юбилейный фестиваль "Немое кино. Живая музыка" начнётся в Южно-Сахалинске уже 13 ноября. Зрителей ждёт три показа, но очень насыщенная программа. Подробнее об этом рассказал гость программы "Наш День", куратор фестиваля Илья Шамазов.
- В прошлом году анонсировалось изменение названия фестиваля. Но всё-таки решили оставить прежнее? "Немое кино. Живая музыка"?
- Да. Во-первых, это узнаваемая словесная конструкция. Во-вторых, честно скажу, было не до этого. Были более сложные вопросы, например, будем ли мы вообще проводить этот фестиваль в этом году по понятным причинам. Тут и ограничения, и отсутствие финансирования. Хотелось, если уж это пятый фестиваль, то привести серьёзную команду, отметить первый юбилей. Но мы отметим тихо, по-семейному, в кругу своих зрителей и друзей-музыкантов (надеюсь уже друзей).
- Сколько будет длится фестиваль? Мы знаем, что 13 ноября - начало. До какого числа?
- Два дня. 13 и 14 ноября, очень компактно. Были разные формы в разные годы. Сейчас показалось оптимальным, когда всё сжато. Всего три сеанса, но программа выстроена интересно. Я, как составитель программы, всегда рассчитываю на сверхзрителя, суперзрителя, который посмотрит всё от корки до корки. Не важно, будет ли программа из 20 фильмов или двух.
- На какой площадке будет проходить фестиваль?
- Всё в "Комсомольце". Момент камерности, семейности такого рода просмотра показался мне однозначно оптимальным. Тем более, общая тема для фестиваля, заданная в этот раз, это одиночество. Мне кажется, что в этой истории получился мужской взгляд на проблему одиночества, или мужская версия. Женская версия и семейная. Потому что, когда люди не могут найти общий язык, они так же одиноки, не важно в каком социуме или коллективе они пребывают.
В этом смысле будет уместен ответ на вопрос про немое кино: насколько оно актуально? Немое кино, дойдя до вершины своего развития (к сожалению, его угробило кино звуковое, чуть позже и кинематограф пошёл по совсем другому пути), на пиковой точке развития создало универсальный язык, построенный на визуальных образах. Всё, чем сейчас пользуется телевидение, блоги и прочее, - это жалкое подобие того, чего достигали режиссёры немого кино.
- Не страшно проводить фестиваль немого кино в эпоху, когда графика, живая картинка и спецэффекты решают всё?
- Люди, которые идут за картинкой, за аттракционом, не идут за смыслами, коммуникацией и возможностью общения. Они идут, чтобы их воображение было чем-то поражено. Это не наш зритель. Наш зритель - думающий, человек, который потребляет культурный контент, чтобы его переработать, переплавить в новые для себя смыслы и получить какие-то новые качества, ответы на какие-то вопросы.
- В немых фильмах фестиваля совсем никаких слов нет? Или есть титры, как раньше фильмы с Чарли Чаплином?
- Конечно, там есть интертитры, вшитые в тело. Понятно, что всё это переведено на русский язык. Но мне куда интереснее перевод, который гарантируют наши сахалинские музыканты, которые озвучивают картину, которые её переосмысливают.
Мы осознанно в этом году полностью ушли от импровизации, потому что у нас были музыканты, которых мы приглашали и знали, что они будут импровизировать. Здесь мне было важно, чтобы все музыканты отработали на площадке по придуманным ими же партитурам. Чтобы фильм был перенаписан музыкантами.
Как фестиваль это уникальное событие. В России аналогов у нас сейчас нет. Были попытки что-то делать в Екатеринбурге ещё в доковидную эпоху, но это не выживало. Здесь же, во многом благодаря министерству культуры и архивного дела, которое поддерживает эту инициативу, мы живём и творим, мы можем себе это позволить.
- Насколько я знаю, новых немых фильмов не выпускают. Вы не боитесь, что фестиваль прекратит своё существование, когда закончатся немые фильмы?
- С поправкой на то, сколько их сохранилось на данный момент, я думаю, что лет 1000 мы протянем.
