Об отце, изменах, счастье и одиночестве

Тонкие стены. В этих чертовых домах слишком тонкие стены. Через них просачивается запах жареной рыбы. И я вспоминаю о семье. Она далеко, за тысячи километров. Вчера звонила мама, её слезы меня давно уже не трогают. Родные хотят, чтобы я была рядом. А я просто стараюсь быть.

Мой папа рыбак. В детстве я искренне радовалась каждому его улову. Это сейчас я делаю округленные глаза и говорю: "вау, круто!" Тогда я не умела врать. Мне казалось папино увлечение чем-то очень важным. По вечерам он устраивался на трильяже в маленьком полутора метровом коридоре и натачивал, начищал блесна. Я так любила его. Щетину, ладони с мороза, пахнущие табаком. Его шутки были самыми смешными. А его пощечина самой обидной. Он много изменял, он был очень красивым. Мама плакала, уткнувшись в подушку, вздрагивая всем телом. Мне казалось, что вот-вот она не выдержит и больше не сможет вдохнуть и умрет. Мне было страшно, я запускала свои маленькие пальчики в её волнистые волосы и гладила её до тех пор, пока она не успокаивалась. Однажды они снова поссорились и папа забрал нас с братом гулять и купил нам целую коробку мороженого - там было стаканчиков 30. Мы были счастливы и не думали о маме.

Их ссоры изматывали. Брат активно общался с друзьями, а я наоборот замыкалась в себе. Наверно именно тогда я и решила, что никогда не буду жертвой. Не позволю никому так над собой измываться. Хотя папа не делал ничего нарочно. Он просто не мог по-другому. Сейчас я это понимаю.

Конечно, я влюблялась. Но чаще всего заводила параллельных любовников. Я как будто мстила папе. Но по сути поступала так же, как он. Но я старалась не врать. Большинство моих партнеров изначально понимали, что каши со мной не сваришь. Я быстро всех бросала, чаще без объяснения причин. Просто в какой-то момент они становились чужими и неприятными. Они обижались.

Особенно мне нравилось заводить отношения одновременно с парнем и девушкой. И дело не в сексе. Друг к другу их притягивала любовь ко мне. И мне нравилось лежать между ними, в этой всепоглощающей нежности, нести всякую чушь, мечтать, обсуждать книги и фильмы, каламбурить, смеяться. И чувствовать счастье. Чувствовать, что они любят друг друга и больше всего меня.

А потом умер очень близкий и родной мне человек. Я хорошо помню тот вечер. Я не могла найти себе место, все как будто разбилось, сломалось... И страшные лица прохожих - будничные. От боли сводило внутренности. И я звонила, писала друзьям, бывшим и настоящим любовникам, просила их встретиться со мной, провести вместе вечер. Они все говорили, что им очень жаль, как они меня все любят, но встретиться не могли. Я шла по большому городу и ревела, одна.