Шаг за порог 11

                                             11

Ночь прекрасное время для размышлений. Рядом спала любимая женщина, мирно посапывая во сне. Теснотелая, полная Луна медленно вкралась в зенит небосвода, ловко лавируя между подвижных облаков. Казалось не облака, - а именно она плыла в серебристой вышине. В прогалах туч видны редкие звёзды. Лунный свет заполнил спальню. Колдовская пора ночь. Время тайн и загадок.

 На ужине Сергей полностью отказался от спиртного, чем возможно и обидел хозяина дома. Но ему уже не хотелось бежать из реальности, или же попытаться её улучшить. Она полностью удовлетворяла его, чего не случалось давно, и он даже почувствовал желание вновь взяться за перо, и написать что-то доброе и светлое. И совсем не для сценария очередного фильма, а просто так.  Но не смотря на умиротворение и покой, всё же одна мысль не давала расслабится и отдаться течению жизни полностью. И он, отодвинув всё на задний план сознания: прекрасный пейзаж за окном в свете Луны, улыбку любимой женщины во сне, трепет прикосновения к плоти, вернулся к проблеме, которую создал господин Апломбов. Или может проблемы вовсе и нет? Ведь может статься, что это, его, - профессора, - просто иллюзия о собственном всемогуществе. Одно дело всё рассказать, увлекательно и вроде правдиво, другое дело реальное положение вещей. Одна зацепка, одна неясность не давала Лазутину покоя.  Ладно, первые попытки погружения, там полная утрата собственного «я» - здесь просматривается иная реальность. Но второе погружение? Всё было знакомо, всё узнаваемо, кроме собственных лиц. Чувства и мысли те же.  Моторика и активность мозга и тела – те же. Но они, как и профессор, в ином обличье. Почему? Что-то он упустил в размышлениях Апломбова. А может это просто блеф? Все его утверждения о пульсирующей Вселенной, от Единой Точки, до Сверхмассивной Чёрной Дыры, которая, по его словам, пожирает все разрозненные атомы и кванты, что остались в результате гравитационной гибели материи и энергии, и где каждая частица, каждый квант – часть всего, что было некогда целым, и чтобы в последствии, когда масса станет критической, вновь выплюнуть всё гигантским взрывом, представив совершенно иной расклад. Новую Вселенную. И на невообразимый срок - равный десяткам миллиардов лет. И, как он вполне достоверно утверждал, все вновь рождённые атомы и кванты, уже изначально несут некую информацию обо всём; что было, что будет и что есть. А Чёрная Дыра – это не более чем стаканчик для тусовки костей перед броском на стол.  Но самое важное, что сказал Апломбов, было то, что эта информация ему доступна, и он может благодаря ей – этой остаточной информации – путешествовать не только там, где существует пространство и время, но и там, где их и вовсе нет. Это так похоже на выдумку. Фантасты рыдают в подушку от зависти. Что там роман-трилогия Сергея Снегова «Люди как боги» - не более, чем удачная попытка только осознать Разум. Его возможности.

 Сон ушёл, растворился без остатка. Лазутин осторожно, боясь потревожить Карину встал с постели, и накинув халат, спустился в холл. Там в одиночестве, за столом, среди неубранной посуды, сидел профессор, подперев голову руками.

 - Не спится? -  Поднял голову Апломбов, но не повернулся. – Посмотрите в зеркало, Сергей.

 Лазутин повернулся к огромному зеркалу с подсветкой. Оттуда на него глянуло его истинное лицо. Он даже вздрогнул от неожиданности.

 - Это, сударь, просто фокус. И он не имеет никого абсолютно отношения к мои открытиям и разработкам. Шутка, так сказать. Выпить не желаете? – Спросил Ксенофонт Гордеевич обыденно.

 - Ну, профессор… - Только и сказал Лазутин в ответ и помчался обратно наверх в спальню.

 В постели лежала Карина в прежнем обличье. В таинственном свете Луны – она была прекрасна. Не удержавшись, он наклонился и нежно поцеловал её в щеку. Затем вернулся к профессору.

 - Ну и шутки у вас Ксенофонт Гордеевич.

 - Мелочь. Не берите в голову. Но опять же, - не гипноз, как вы возможно подумали, а так – лёгкий штрих в конструирование реальности. Меня больше волнуют ваши отношения с племянницей. Насколько всё серьёзно? – Апломбов выжидательно посмотрел на Лазутина.

 - Серьёзно. – Ответил Сергей, не задумываясь, - настолько серьёзно, что я и мир без неё больше не представляю!

 - Что ж, значить судьба вам быть вместе. Я только рад. За последнее время, я часто и тщательно наблюдал за вами, и понял – это настоящее. Хоть я и прожил большую часть жизни одиноким, но и мне не чужды простые людские чувства. Всем хочет любви, тепла и близости. Это особенно проявляется, когда ты оказываешься в открытом космосе, за сотни световых лет от ближайшей звезды – источника тепла и света.  – Профессор замолчал и о чём-то задумался, и лишь потом, после долгой паузы продолжил. - Я ведь тоже когда-то любил и был любим. Она была актриса. Своевольная, скажу я вам, была девица. Огонь. Вулкан. И не смотря на разницу в темпераменте, во взглядах на жизнь, - мы удивительно подходили друг другу, дополняя. И миг, когда наши миры соприкоснулись и стали единым, был наверно лучшим в моей, и так не бедной на события, жизни.

 - А что случилось? Почему вы не вместе? – Спросил растроганный откровением профессора Лазутин.

 Апломбов грустно смотрел в недопитый бокал в форме тюльпана с коньяком. Казалось он растворился в совершенно иной реальности вновь. Но это было не так.

 - Так случилось, - вздохнул Апломбов, - да вы должны наверно её знать, не последний ведь человек в киноиндустрии. Валерия Логинова, вам это имя ничего не говорит?

 Логинова!? Валерия? Чуть не вскрикнул Лазутин. Вот это сюрприз. Он наконец отыскал следы загадочной актрисы, которая вдруг исчезла в зените своей славы. И это было в тот момент, когда он по сути ворвался в закрытый для посторонних клан творцов кино. Помнится, он даже хотел предложить ей главную роль в одном из первых фильмов, где он уже выступал не только как сценарист, но и продюсер. Ей в тот момент уже было за сорок. И именно она, а не кто другой, подходила на роль Лидии в постановке фильма «Шаг за порог». Фильм так и не состоялся. Среди сотен представленных актрис, он так и не выбрал достойную. И агенты напрасно искали её. Словно в воду канула.

 - Что с ней, где она? – Взволновано спросил Сергей Лазутин, в нём вновь проснулся продюсер и автор.

 - Увы, она в доме скорби. И оттуда, как говорят все светила медицины, обратной дороги для неё нет.

 Скоробь на лице Апломбова была неподдельная, искренняя.

 - Дядя забыл сказать, что именно его опыты довели Валерию до дома скорби. – Раздался голос сверху.

 Это сказала Карина, которая спускалась в холл по лестнице.

 Лазутин вопросительно посмотрел на профессора. Последний соскочил с кресла словно ужаленный.

 - Это неправда! – Крикнул он. – Мои опыты безопасны. Да и откуда тебе знать, если ты, в то время, ещё под стол пешком ходила.

 - Понимаешь, дядя, сейчас-то, я уже взрослая.  Даже очень. И у меня было время проанализировать кое-какие документы, наброски и журналы опытов. Это только в последнее время, ты закрываешь свой кабинет и лабораторию. А раньше не закрывал. Кстати, а вот в святая-святых, где находится все компьютеры и Бонификатор, у меня, как наверно и у любого, свободного доступа нет. Вот бы заглянуть туда, - усмехнулась она, - но только минуя кресла для отправки в неведомое.

 Карина уже подошла к профессору и смотрел пристально в его глаза. Апломбов выдерживал взгляд довольно продолжительное время, затем вздохнул и сказал:

 - Идёмте, чёрт возьми! У меня нет тайн от своих соратников. И надеюсь увиденное не очень вас шокирует. Порядка-то там нет. – Предостерегая, добавил он.