Обвиненный по делу БАТМ "Дальний Восток" Александр Кудрицкий в коме

Александр Кудрицкий, один из обвиняемых по делу гибели в апреле 2015 года БАТМа «Дальний Восток», в коме. Врачи-реаниматологи Сахалинской  областной больницы искусственно ввели пациента в это состояние, борясь за его жизнь. Прогноз стабильно тяжелый. Незадолго до этого Александр Кудрицкий дал интервью о деле «Дальнего Востока». Он сказал, что для него важно высказаться по этому делу, а времени, чтобы доказать правоту, у него немного.

Кудрицкий единственный из пяти обвиняемых по делу крушения траулера «Дальний Восток» был освобожден от наказания. Пока остальные отправились в колонии общего режима (как сообщалось, им дали от 5 лет 8 месяцев до 6 лет 6 месяцев лишения свободы), Кудрицкий вышел на свободу. Тем не менее, он считается виновным в гибели 69 членов экипажа БАТМа. Но закон запрещает содержать под стражей с такими заболеваниями, какие есть у Кудрицкого.

- 31 марта у меня день рождения. В 2015 году утром меня поздравили родные и я связался по скайпу с диспетчером: «Что с «Дальним Востоком»?». Он отвечает: «Не волнуйся, встает на перегруз, будет полный бункер топлива, 400 тонн, всё окей».

Капитан «Дальнего Востока» Притоцкий действительно в тот момент подошел к перегрузчику «Андромеда» на расстояние всего одной мили. Но потом внезапно развернулся и ушел. Я про это не узнал. На флоте сложилось, что информация о происходящем на судне за сутки всегда поступает с 9 до 12 часов следующего дня.

Пустые баки повлияли на остойчивость судна и стали одним из факторов, которые привели к тому, что 2 апреля в 6.15 «Дальний Восток» утонул.

Мне об этом сообщили уже через пару часов. Я ответил, что 1 апреля прошло, а мне: «Иваныч, это правда». Прыгнул в машину и помчался в офис.

Мой кабинет стал фактически штабом спасательной операции. Пришли два эмчеэсовца и мы втроем занимались координацией действий – вызывали и направляли пароходы к месту крушения, направляли спасателей – на какой борт спустить по трапу врачей, а откуда забрать пострадавших в больницы.

 А потом пришли два человека из органов, не помню уже, откуда. Говорят: «Вы нам нужны». Я сидел на связи, бросить процесс нельзя. Ответил: «Сядете вместо меня – поеду». Они куда-то позвонили, получили команду оставить меня в покое.

Тогда я не думал ни о чем, кроме экипажа. Но уже скоро понял, вернее, даже почувствовал, чем для меня станет эта история. Если ни капитана, ни старпома нет в живых, кто-то должен быть козлом отпущения. А у меня и должность подходящая – заместитель по безопасности. Да и знакомые юристы сразу сказали – ищи адвоката. К тому моменту, когда меня вызвали в следственный комитет и вручили бумагу, в которой было сказано, что я обвиняемый в уголовном деле, уже понимал, куда все движется, - говорит Кудрицкий.

- Я часто слышала фразу, мол, как в тюрьму идти – там все сразу становятся больными. Но проблемы с сердцем у Александра Ивановича с 2012 года. Много лет он наблюдается у врачей, регулярно проходил курс лечения на дневном стационаре. Вот и на судебные заседания он приезжал прямо с больничной койки дневного стационара. Из справок, диагнозов и выписок из больничной карты, которые мы предоставили следователям и судье, можно составить отдельный том дела. Даже генерал Исканцев, приехавший из Москвы вести следствие, не стал отправлять мужа под стражу именно из-за состояния его здоровья.  Статья, по которой обвиняли мужа, предусматривает отбывание наказания в колонии-поселении, это и требовал прокурор, тогда бы его не арестовали в зале суда. Но при оглашении приговора судья объявила, что подсудимые признаются виновными и отбывать наказание будут в колонии общего режима. Тут же их всех, в том числе и Александра Ивановича, отправили в следственный изолятор. Он оказался в камере в состоянии шока, при этом у него не было с собой ни личных вещей, ни одной таблетки, хотя в день он четырежды пил их по целой горсти, - говорит Людмила Кудрицкая.

Судья обычно ориентирует участников процесса на то, сколько времени потребуется на вынесение решения, вот и в тот день обещали читать приговор до вечера или до следующего дня. Поэтому никто из подсудимых не взял с собой в первой половине дня, на всякий случай, сумки с личными вещами и лекарствами в зал суда. В тот день городской суд завершил процесс внезапно в обед. Все обвиняемые, в том числе и трое стариков – Харченко, Кудрицкий и Борисов – оказались в СИЗО без лекарств.

- Когда я 20 ноября попал в СИЗО, сердце заколотилось... Даже улыбаться сил не было. Через пару недель, в декабре 2017 года, полностью пропал аппетит. Привозили хорошую домашнюю еду, но я не мог есть.  В СИЗО пришел с весом 92 килограмма, уходил через полгода — 75. Потерял 17 килограммов...

В марте меня с охраной поместили в кардиоцентр. Вставили трубку в сердце, исследовали, а под дверью охрана – шесть человек: один с автоматом, остальные с пистолетами. Охраняли Саню Кудрицкого, который еле ходит, чтобы не сбежал в свои почти 70 лет... 18 мая меня выпустили под подписку, - говорит Александр Иванович.

В мае судьбу подсудимых решал уже областной суд. Именно его судьи приняли решение выпустить подсудимого. Медики СИЗО заявили, что помочь Кудрицкому не могут и не берут на себя ответственность за его здоровье.

Кудрицкий, как и другие обвиняемые по этому громкому делу, своей вины не признал. Сейчас его адвокат занимается подготовкой документов к обжалованию приговора областного суда в президиум областного суда, затем в Верховный суд. Говорит, что используют все возможности, вплоть до Европейского суда по правам человека. Его клиенту принципиально важно снять с себя клеймо преступника. А еще неизвестно, хватит ли теперь на это здоровья, которое он оставил в тюрьме.

- К суду из меня пытались слепить халтурщика, который не занимался безопасностью на судне и своим бездействием погубил людей.

Росморнадзор из Корсакова докладывает в Москву: «Кудрицкий даже на связь с судном не выходил». А я приношу кучу документов – ежемесячный отчет о проводимых мероприятиях, учебных тревогах, инструктажах, вот за подписью старпома Желомеева за март. А вот протокол ежемесячного собрания экипажа, вот отчет по системам безопасности.

Суд нехотя эти документы приобщает, но почему следователь сам их не запросил? Почему, если хотел выяснить, как на судне обстояло дело с безопасностью, не получил эти данные, ведь это сделать проще простого?

Но эти материалы не запрашивал никто, им не нужна правда.

Моей вины в гибели БАТМа нет. Меня не было на борту, повлиять на ситуацию я не мог. Я давал всем капитанам номера двух своих сотовых, домашнего и рабочего. Почему Притоцкий не позвонил и не сказал, что у него сложная ситуация, когда на БАТМ уже 10-15 градусов крен? Я бы сразу сказал: «Играй тревогу, буди всех людей, делай герметизацию судна, останови насосы, которые качают воду в цех, спускай рыбу за борт!». Этого сделано не было. Никакой команды, люди в рыбцеху стояли по колено в воде. А крен увеличивался, но они же не дурачки, они стоят на мостике, а там висит кренометр и показывает положение парохода. Но они не позвонили... Я бы всё объяснил, это заняло бы 15 минут, и пароход, и людей бы спасли.

Почему Притоцкий и Желомеев допустили столько фатальных ошибок? Даже с пустыми баками капитан мог взять балластом забортную воду, совсем немного воды было достаточно для обеспечения остойчивости судна. Почему не принял топливо? Все эти вопросы я задаю себе уже три года. Ответы Притоцкий унёс с собой, а меня призвали к ответу за его действия, - продолжает Кудрицкий.

- Сейчас муж в коме, подключен к аппарату искусственной вентиляции легких, и врачи очень уклончиво говорят о прогнозах.  Мы молимся за Александра и надеемся на врачей реанимации, но не знаем, сможет ли он выйти из больницы, сможет ли при жизни доказать свою невиновность, - говорит Людмила Кудрицкая.

Кассационная жалоба в следующую инстанцию на приговор суда по делу БАТМ «Дальний Восток» уйдет, по словам адвокатов, уже в ближайшее время. Врачи областной больницы пока не говорят, когда выведут Александра Кудрицкого из комы.