Группа "Пикник" в "Пятой власти": "Мы не в мейнстриме"

Евгений Таращук

Группа "Пикник" в "Пятой власти": "Мы не в мейнстриме"

Музыканты рассказали о творчестве, своем отношении к политике и книгам фантаста Лукьяненко

Место и время этой «Пятой власти» переносилось. Гости потребовали от нас сократить время проведения мероприятия и число приглашенных блогеров. Мы заранее подготовили вопросы и дали с ними ознакомиться, чего за историю проекта не делали еще ни разу. И тем не менее, «Пятая власть» с группой «Пикник» состоялась. Только одно требование Эдмунда Шклярского  (да простит он нас) мы не выполнили – он потребовал убрать из списка поклонников, потому что с поклонниками он не встречается. Однако несколько человек, которые не являются журналистами или блогерами, но которые любят творчество группы, на встрече были.

Мы встретились прямо перед концертом группы в концертном зале ТДЦ "Столица".

Сергей Макаров: Вот у меня с собой диск вашей совместной работы с Вадимом Самойловым ("Агата Кристи"). Будете ли вы дальше продолжать совместное сотрудничество?

Марат Корчемный: Эта история началась…

Эдмунд Шклярский: В заповедные года...

Марат Корчемный: Да, в 2002 году Эдик записал песню «Говорит и показывает», а Вадик Самойлов услышал её и говорит: «Блин, эту песню должен был написать я».

Эдмунд Шклярский: Он сказал: «Это моя песня».

Марат Корчемный: «Да, это моя песня. Давайте я вам сделаю под неё какую-то свою аранжировку». А песня ещё в альбом не вошла, то есть альбом ещё собирался выходить, и поэтому раньше времени отдать Вадику эту песню для аранжировки мы не имели право из-за звукозаписывающей компании. Поэтому началась какая-то история с этой песней и дружбы какой-то, какого-то взаимопонимания. Потом я с удивлением узнал, что Вадик Самойлов выступал sound-продюсером и «Наутилуса», и многих команд из Екб (Екатеринбурга – прим. ред), и «Смысловых галлюцинаций», и так далее, и так далее. Потом он сказал, что он вообще больше любит звук крутить, чем петь.

Эдмунд Шклярский: Он всё-таки сказал: «Раз эту нельзя, давайте другую». И песня была «Я невидим». Мы сыграли вместе на концертах.

Марат Корчемный: Мы ещё пели «Я не Вадим», потому что Вадим Самойлов. Играли совместно на этих самых нескольких концертах. И, кстати, если такая же история произойдет, допустим, с… этим, как его, мы ещё ездили на концерт, как его…

Эдмунд Шклярский : С Гэбриэлом.

Марат Корчемный: Если такая же история произойдет с Питером Гэбриэлом, мы тоже запишем с ним альбом. Так что у нас с Самойловым запросто могут быть ещё какие-то проекты… Кстати, он всё рассказывал, что его мечта – свести целый альбом, то есть быть sound-продюсером целого альбома. Так что все возможно.

Римма Хайрутдинова: Здравствуйте, меня зовут Римма. Раз уж мы заговорили о планах, у меня такой вопрос. Дважды на Планете.ру запускался проект, и дважды он проходил с успехом. Но в то же время вы говорили о том, что один из ваших концертов снимали для выпуска 3D-фильма, но не получилось.

Марат Корчемный: Вы прямо около вот ходите, буквально по краю каньона.

Римма Хайрутдинова: Почему бы не взять всё в свои руки и запустить проект, и самим снять 3D? Я думаю, поклонники были бы очень довольны.

Эдмунд Шклярский: У нас сейчас лучше есть, 3D - это уже прошлое.

Марат Корчемный: Мы уже сняли фильм, вы не поверите. Был недавно концерт у нас в Санкт-Петербурге, и он снимался с помощью технологии, которой ещё ни разу рок-концерты в России не снимались. Это целиком 3D, целиком панорама зала. Представьте, вы смотрите концерт и крутите камеры сами, куда вам нравится.

Эдмунд Шклярский: Вы можете смотреть на себя, если вы зритель.

Марат Корчемный: Да. Допустим, нравится вам барабанщик, что, кстати, я вот понимаю, потому что это самое приятное лицо в коллективе. И вы направили на барабанщика, и весь концерт смотрите на барабанщика. Не нравится барабанщик – убрали его. Понравился – опять к нему вернулись. И третий вот наш выход на Планету.ру будет именно с этим фильмом.

Римма Хайрутдинова: Это круто.

Эдмунд Шклярский: Но фильм - не цель, а так -  некий приятный бонус…Цель у нас - тур под названием «Большая игра». Мы начали снимать на Камчатке. Там было написано «Здесь начинается Россия», мы поверили этой надписи и решили тур начать там.

Ирина Нефедова: Вы как-то же формулировали для себя ваши послания слушателям. Вот какую идею хотите донести? Может быть, она трансформировалась с годами...

Эдмунд Шклярский: Идею? Ну, вы хотите каких-то глобальных откровений?

Марат Корчемный: Музыка, да в общем любое искусство, которое заставляет человека думать, оно, собственно, не обязательно несёт в себе идею, которая передаётся человеку. О чем думал Ван Гог, когда писал свои картины, только догадываться можно...

Ирина Нефедова: Это следующая часть вопроса: «Донесли ли?». А меня интересует: «Что хотите донести?»

Эдмунд Шклярский: Сначала просто хотелось быть похожим на того, кого ты видел на фотографиях, и кого слышал. Это были "Битлы" и "Роллинги". А потом всё это трансформировалось, это какая-то была, так или иначе - детская, игра, которая затянулась и до сих пор продолжается. Я, собственно говоря, всё это так и рассматриваю. Я считаю, нам повезло, что мы занимаемся любимым делом. Оно необязательно должно быть лёгким и безоблачным. Но, тем не менее, ты занимаешься тем, что тебе нравилось тогда, что нравится сейчас, и надеюсь, ещё какое-то время будет нравиться.

Константин Лоскутников: А вот про творчество. Я, например, познакомился с вашей группой со страниц книг Лукьяненко, и вы очень сильно повлияли на эту книгу, на автора.

Эдмунд Шклярский: Никоим образом.

Константин Лоскутников: Если почитаете, вы заметите, что там дух даже есть ваших песен. И вот вопрос такой: «Как, например, литература российская влияет на ваше творчество и влияет ли она вообще?»

Эдмунд Шклярский: Ну про книгу Лукьяненко есть история. Организатор нашего концерта в Вильнюсе хотел нам её подарить, требовал, чтобы мы ее забрали. Но она размером с этот стол была, вот такое издание. Там все «Дозоры» были собраны. Поэтому мы придумали хитрый ход, написали, что это из библиотеки "Пикника", прочитал – передай другому. И в зале вручили её зрителю.

Марат Корчемный: Бас-гитарист Слава Образцов, который играл до меня в группе, у него как раз были какие-то взаимоотношения творческие с Сергеем Лукьяненко. Слава искал, кто может реализовать сценарии "Дозоров", тогда ещё не было участия Первого канала, не было ещё фильма в помине. Я помню, Слава мне говорит: «Слушай, у тебя есть какие-то знакомые режиссеры? Чувака знаю, он книгу написал, офигеть вообще, про дозор. Нужен кто-нибудь, кто снял бы». На тот момент свободных режиссёров не оказалось, а позднее подвернулся Бекмамбетов, наверное. Потом нас приглашали, когда ещё фильм был не до конца отрисован, нас пригласили на предпросмотр. Мы посмотрели, ну да, нормальное кино.

Любовь Барабашова: Ну, Лукьяненко не очень похож на ваших любимых японских авторов. И, тем не менее, вы прочли книгу, что-то можете сказать?

Эдмунд Шклярский: Это останется секретом. Те вырезки, которые мне давали, я точно прочёл. Вот тот же Слава Образцов мне подсовывал страницы: «Вот тут написано», я говорил: «Очень хорошо».

Марат Корчемный: Я читал. Правда, читал эту книгу.

Эдмунд Шклярский: Я просто не очень люблю фэнтези, поэтому жду, когда проявится разный интерес к этому жанру, и накинусь.

Марат Корчемный: Обычно он к 70 годам просыпается...

Эдмунд Шклярский: Да? Тогда недолго осталось.  

Ирина Нефедова: Ещё один вопрос. У людей творческих всегда хочется спросить: «Как к вам приходит вдохновение, чем музу приманиваете?»

Эдмунд Шклярский: Вдохновение приходит, когда есть лист бумаги… Потому что ждать вдохновения, если оперировать такими громкими словами, можно всю жизнь. Надо заставить себя что-то делать, а не ждать. И поэтому, если это сочиняется песня, то берётся, опять же, или инструмент, на котором пишется музыка, или бумага, на которой какие-то строчки появляются. Но сначала, если говорить о песнях, должно быть какое-то зерно, а зерно - это, как правило, в нашем случае может быть пара фраз, или, может быть, одна фраза… Например, фразой «Мое имя - стершийся иероглиф» можно было закончить на этом песню. Но песня должна обладать временем, должны быть какие-то куплеты. И потом начинается расшифровка этой фразы. В принципе, практически все песни могли быть намного короче. Но жанр требует более расширенного формата.

Юлия Вятржик: Можно? Безусловно, вы входите в ряд групп советского рока, российского рока, которые являются столпами этого музыкального направления. Каково это  - чувствовать себя мэтрами, ощущаете ли вы себя мэтрами?

Эдмунд Шклярский: У нас не так много времени, чтобы акцентироваться на каких-то ощущениях, которые ничего не принесут для нашего дела. Поэтому мы всё время находимся в каком-то ну если не цейтноте, то про крайней мере… Вот сейчас закончим программу, нам надо делать следующую. Мы, к сожалению, не можем, как вот Гэбриэл, или Оттерс, со «Стеной» ездить в Японию много-много лет подряд.

Марат Корчемный: Мы себя как белка в колесе загнали в этот круг и уже не можем из него выбраться. И чтобы чувствовать себя мэтром, нужна тусовка какая-то. Допустим, ты приходишь к незнакомым людям, хвост павлином  - такой ходишь «я - мэтр». А друг перед другом…. Вот заходишь ты в купе поезда: «Привет, мэтры. Принимайте в свою компанию». То есть для этого нужна своя аудитория, благодарная.

Ирина: Здравствуйте. Меня зовут Ирина.

Марат Корчемный: Здрасьте.

Ирина: Вот представьте, что вам по 20 лет...

Марат Корчемный: А как это представить? Как я это представлю, вы что, вообще?

Ирина: Прошло время, может быть, что-то надо было сделать, а, может быть, не нужно было чего-то делать?

Эдмунд Шклярский: Если говорить о времени, то к счастью, в то время не было такого распространения наркотиков, это первое, что приходит в голову. Потому что любой молодой человек, мне кажется, тянется к запретному. Поэтому, к счастью, в наше время это было найти проблематично, и чаша сия нас, по крайней мере меня и наш коллектив антинаркотический, как мы его называем, минула. Поэтому единственное, что бы я, может быть, посоветовал – не лезть во все ловушки, которые расставлены. Хотя, конечно, это очень сложно, но тем не менее. Если удастся – человек будет лучше, чем, если он залезет во все щели и на собственном опыте будет потом выбираться. А если бы тебе было 20 лет?

 Марат Корчемный: А если мне было бы 20 лет… А вы знаете, интересная вещь. Я, может быть, не сделал бы каких-то ошибок. Но, не сделав этих ошибок, допустим, я бы сейчас не играл в «Пикнике», поэтому сложно сказать.

Ирина: Может быть,  не встречаться с какой-нибудь Светкой Соколовой, потому что она разобьёт мне сердце?

Марат Корчемный: Ну да. Если бы я вот оставил бы в покое Светку Соколову, глядишь сейчас, что бы со мною было, неизвестно. История -такая вещь, это как эффект бабочки, совершенно непредсказуемые последствия может изменить. Поэтому, если будет у нас какая-нибудь там машина по перемещению в пространстве и времени, мы, наверное, не воспользуемся в этот раз.

Любовь Барабашова: А дети - это разве не такая машина?

Эдмунд Шклярский: Детям нельзя передать свой опыт никаким образом.

Марат Корчемный : Вы знаете, у меня вот дети делают ровно те же ошибки, что и я делал. И я не знаю вообще, что им сказать, чтобы они что-то не делали.  Когда я начинаю говорить, они мне: «Ты ничего не понимаешь, ты…» Я говорю: «Да я всё это делал». А они: «Ничего ты не делал».

Эдмунд Шклярский: Неубедительно делал.

Марат Корчемный: Неубедительно, да...

Анна Кузьмина: Здравствуйте. Анна Кузьмина, Сахалинский государственный университет. Скажите, пожалуйста, вот на Сахалине очень красивая природа. Поехали бы вы на пикник?

Марат Корчемный: Да, с удовольствием.

Эдмунд Шклярский: Мы когда сюда приезжаем, почему-то всегда идёт дождь.

Марат Корчемный: Здесь чудесные места. И вообще, мы очень любим и Дальний Восток, и Камчатку, и всё на свете здесь, потому что невероятно красивая природа. В Камчатку вообще я влюблён с головой. Надеемся, рано или поздно, будут какие-то мировые курорты. И чемпионат мира по футболу надо было здесь проводить, а не там.

Любовь Барабашова: Вы никогда не говорите в интервью на тему политики, но я себе не прощу, если не спрошу. Сейчас музыкальная и творческая тусовка политизированы, возможно, искусственно политизированы. Я не могу представить вас выходящим на Поклонную или на Болотную, но, возможно, вы бы подписали какие-то письмо в защиту кого-то или против кого-то?

Эдмунд Шклярский: Вы знаете, это было бы странно, как минимум. Мы стараемся не влезать в эти игры, потому что в них надо было влезать давным-давно и выбирать себе, скажем, путь депутата и делать какие-то заявления. Поскольку мы выбрали совершенно другой путь, то заниматься вдруг ни с того ни с сего играми, которые нам не свойственны, мне кажется, было бы странно.

Марат Корчемный: Даже, знаете, давно-давно-давно, когда рок-музыка была некой экзотикой, которая приходит со странных берегов,  я прочитал в каком-то интервью про английскую группу, какие-то их политические высказывания. Даже у меня, советского мальчика, который вообще не понимал, как мир устроен, зародилось сразу отторжение. Потому что для меня любая политика - это искусство какой-то мистификации. А музыкант, светлая фигура, я слушаю его записи, а потом читаю какие-то политические заявления, думаю: «Господи…». И сразу всё, на всю жизнь. Потеряли они меня, по крайне мере, сразу. И мне страшно потерять тоже кого-то - вас, допустим, потерять сейчас. Сейчас заявлю, что я в партии любителей пива какой-нибудь - и всё, и потерял я вас, и концерт отменяем тогда.

Анна Кузьмина: Сейчас прозвучало слово «политика». Скажите, пожалуйста, слышали ли вы историю про экс-губернатора Сахалинской области Александр Хорошавина?

Эдмунд Шклярский: Вы знаете, чем хороша наша, так скажем, история? В том, что мы узнаем многие новости…

Марат Корчемный:….когда они давно прошли.

Эдмунд Шклярский: Да. И  есть же фраза «Всё пройдет». Будем считать, что эта страница перевёрнута, и для нас она оказалась настолько перевёрнутой, что мы узнали обо всем от вас.

Марат Корчемный: Да, мы совсем не в мейнстриме. Даже когда происходят какие-то там  музыкальные явления, нас спрашивают: «Какие музыкальные группы вы там любите?» Я, может, их люблю, но нам просто некогда про это узнавать, и мы узнаем про какую-то русскую группу, когда уже никто её не любит, допустим. То есть мы плетёмся в хвосте эволюции, мы как раз вот в последнем вагоне едем, иначе мы не успеем. И мы довольствуемся теми же слухами, наверное, что и вы, даже ещё более такими весёлыми. Не, ну наверное он весёлый парень был, там что-то слышал про это.

Ирина Свидерская: У «Пикника» много песен, пропитанных любовью к Востоку. А как группа относится к настоящей восточной кухне? В гастрономическим плане какую страну выделяете и пробовали ли вы на Сахалине кимчи?

Эдмунд Шклярский: Я далёк от этого. Мы были в Сингапуре, и как остров безопасности, был "Макдональдс". Потому что, куда не пойдешь, нарвешься на что-то такое или индийское.

Марат Корчемный: Я так скажу. Нас 4 музыканта на сцене, и вы не представляете, насколько у всех разные вкусы. Нас нельзя сажать за один стол.

Эдмунд Шклярский: И даже в одной кухне.

Марат Корчемный: Допустим, опять же, возвращаюсь к барабанщику. Если бы видели, что кушает наш барабанщик…..

Эдмунд Шклярский: Там даже слово кухня неуместно…

Ирина Свидерская: А что про кимчи скажете?

Марат Корчемный: Я ел сегодня кимчи. По крайней мере, мне сказали, что это оно. А что такое кимчи?

Ирина Свидерска: Это такая острая капуста.

Марат Корчемный: Не-не-не. Значит, я ел не кимчи, меня обманули.

Ирина Свидерская: А к социальным сетям как относитесь?

Эдмунд Шклярский: Опутали они нас.

Марат Корчемный: Чем больше люди общаются, тем лучше. Просто с появлением каждого нового средства общения в обществе происходит некая революция, я бы сказал. Раньше я звонил человеку только в крайнем-крайнем случае, потому что телефон был редкостью, по крайней мере, в городе, где я жил. И письмо я писал человеку один раз в год, может быть. Теперь мы пишем письма друг другу каждый день.

Надеюсь, мы вас не слишком утомили. Мы не артисты разговорного жанра. Вот сейчас на сцене мы займемся  делом.

Любовь Барабашова: И последнее – у нас есть традиция награждать автора лучшего вопроса.

Эдмунд Шклярский: Все вопросы, которые не начинаются «Почему "Пикник"…», они все хорошие. Сейчас мы должны кому-то в глаза сказать, что ли: «У тебя плохой вопрос»? Мы всегда доверяем случаю. Потому что брать на себя какую-то роль судьи не хотелось бы.

Любовь Барабашова: А можно тогда я возьму на себя эту роль? Я выбираю Анну Кузьмину.

Эдмунд Шклярский:  Да, отлично. Спасибо ребята огромное, мы пошли.

Марат Корчемный: Пока, всем удачи. 

Автор: Любовь Барабашова, 21 мая 2015, в 12:23 +12
Новости Сахалина и Курил в WhatsApp - постоянно в течение дня. Подписывайтесь одним нажатием!
Если у вас есть тема, пишите нам на WhatsApp:
+7-962-125-15-15
Другие статьи по темам
Комментарии
Написано 21 мая 2015, в 12:38
Да простит меня Эдмунд, но в данной конкретной ситуации, при данной конкретной аудитории, с этими конкретными прозвучавшими вопросами - Марат интереснее.
+3
Написано 21 мая 2015, в 12:46 Отредактированно 21 мая 2015, в 15:01
Яков Максимов, Шклярский вообще очень закрытый человек. Это прослеживается во всех его интервью, которых я готовясь ко встрече прочла достаточно. Вероятно, ему не очень интересно общение с поклонниками, с журналистами. А Марат как раз восполняет эту неразговорчивость. Они почти все интервью в регионах дают вместе. Шклярский сидит, Марат говорит))))
+9
Написано 21 мая 2015, в 12:48
Любовь Барабашова, я искренне скажу - не поклонник творчества группы, но теперь обязательно послушаю пару десятков песен - в основном потому, что Серёга Макаров их хвалит, и потому, что Марат - такой общительный, позитивный и глубокий. Прям за двоих общительный))
+7
Написано 1 июня 2015, в 16:31
Любовь Барабашова, у них по-моему где-то в интервью даже звучало, что Марат - это их практически пресс-аташе))))
0
Написано 21 мая 2015, в 13:01
А кто автор лучшего вопроса?
+6
Написано 21 мая 2015, в 14:40
Люба, пока читала, заметила несколько несколько неточностей по тексту. Там, где говорили про рождение песен - "Моё имя - стершийся иероглиф". И фамилию мою поправьте, пожалуйста.
А так - все было очень круто, спасибо Вам за то, что я смогла вот так запросто пообщаться с любимыми музыкантами.
Марат и вправду зажигалочка, а Эдмунд Мечиславович всегда очень сдержан и немногословен, но в этом вся прелесть. Что бы не говорили люди, поклонники пикника воспринимают такую ситуацию как должное.
Кроме того, встреча даже поменяла во мне отношение к участникам группы. Раньше Пикник для меня был группой, творчество которой было мне близко, теперь за этой музыкой стоят реальные люди, живые и интересные.
+7
Написано 21 мая 2015, в 15:01
Римма Хайрутдинова, Спасибо! Исправила
+5
Написано 21 мая 2015, в 20:29
Мария Иванова, да, можно было бы отправить на встречу одного Марата, но, вероятно "Карабас-Барабас" этого не допустит)))) а вообще Эдмунду Мечиславовичу, очевидно, легче петь, чем говорить с публикой... И всё же есть немало интервью, где собеседникам удавалось его разговорить, здесь же его просто не расположили к беседе - народу слишком много.
+3
Уважаемый гость, чтобы оставлять комментарии, пожалуйста, зарегистрируйтесь или войдите
Культурные выходные в Южно-Сахалинске 23 и 24 мая
Культурные выходные в Южно-Сахалинске 23 и 24 мая
Жива ли в вашей семье любовь - рискнете проверить?
Жива ли в вашей семье любовь - рискнете проверить?